Мы - истребители - Страница 46

Вернувшись на свой аэродром, оставил ведомого рассказывать однополчанам о прошедшем бое, а сам пошёл в штаб.

Причина вызова была проста: штаб фронта смог достать все, что нам нужно, а значит, можно подумать о налете на ближайший аэродром противника. Чтобы не расслаблялись.

Сдав справку о сбитых и пообещав написать рапорт, направился к Стрижу. Сперва я выложил все свои записи, показывая удобные площадки. Всего удалось найти шесть из нужных двенадцати.

— Что за человек этот Шмидт? Мешать не будет? — спросил у меня командир.

— Я полностью выложил ему концепцию применения охотников. Не скажу, что это его порадовало, но потесниться он не против. Хочу сказать, что я тоже не против разместиться там с ведомым. Не на все время, но на ближайшие две недели — точно. Есть кое-какие идеи по сотрудничеству.

— В чем сотрудничество?

— Хочу хорошенько проредить истребительные части немцев, используя этот полк.

— Хм, приманка? Мы же это уже обговаривали, но давай накидай, как ты думаешь это делать, — расстелив карту, велел подполковник.

— Кроме звена и моей пары, нас будут усиливать два звена вот на этих местах. Тут планируются аэродромы подскока…

Вся раскладка идеи заняла чуть больше часа. Стриж с ходу сделал несколько замечаний, позволявших улучшить взаимодействие групп, и одобрил мое решение.

Пока писарь перерисовывал мои наброски и метки с карты — оригинал я оставил себе — чтобы отправить с заявками в штаб фронта, мы обговорили, какую эскадрилью мне выделят.

Закончив с местами базирования и моими планами, мы приступили к разработке нападения на аэродром противника. Посыльный У-2 уже привез затребованные нами материалы и копии протоколов допросов пленных лётчиков. Так что собрав всех командиров, вплоть до командиров звеньев, мы приступили к разработке плана.

В большую землянку, где мы работали, то и дело вбегали посыльные от радистов и техслужбы — шла приемка боеприпасов и горючего с войсковых складов. Очень мешало то, что еще не прибыл БАО. Его нам очень не хватало, однако небольшая группа механиков и сами летчики неплохо справлялись с приготовлениями своих машин к бою, хоть и медленно.

Мне тоже пришлось отвлечься — написать рапорт и в мельчайших подробностях — вплоть до чувств — описать прошедший бой. Многие уже знали — Степка больше эмоций вкладывал в рассказ, чем суть, так что меня слушали очень внимательно, причем с комментариями по окончании. Профессионализм растет: парни нашли несколько ошибок. Молодцы.

Проблемы были с новейшими снарядами к пушкам наших истребителей. В наличии таких не оказалось. Нет, они, конечно, начали поступать в войска, но в мизерных количествах. Наверное, мы единственный полк, получивший их в полной мере. Пришлось брать старого образца, ослабленные. С «Таирами» таких проблем не было. И снаряды к их пушкам, и бомбы завезли в достаточном количестве. Во тыловики зашевелились! Никак от них этого не ожидал! Мой бывший полк в Белоруссии снабжали по принципу «бери, боже, что нам негоже». Все изменилось, только когда он стал более или менее известен, а тут, видимо, повлияли полномочия Стрижа.

Весь день мы готовились. Заправляли истребители, штурмовики, проверяли машины, делая предполетный осмотр. Вылетать собирались перед рассветом, чтобы появиться над аэродромом противника, когда только начнет светать. По плану, звено лейтенанта Архипова и моя пара после выполнения задания должны были сесть в полку Шмидта и ожидать там прибытия механиков и службы обеспечения.

Это был наш план, но погода внесла свои коррективы в сроки проведения операции. В десять вечера подул сильный ветер, и началась метель. Утром она не прекратилась. Ни о каком вылете не могло быть речи, так что мы находились в своих землянках и готовились к будущим боям, изучая местные особенности ориентирования. Некоторые пилоты, не выдержав, срывались на пронизывающий ветер, бросавший в лицо колючие снежинки — узнать, как там их машины. Пока все было в порядке. Механики успели слить все, что можно, так что проблем — кроме того, что все самолеты превратились в сугробы — не было. Больше всего времени занимало откапывание занесённых землянок.

Пурга продолжалась два дня, а на третий прибыл БАО. Его непогода задержала на полустанке в сорока километрах от места нашего расположения. С БАО прибыло и несколько спецмашин. Нет, конечно, когда метель стихла, установилась безветренная погода, а температура замерла на отметке минус двадцать три, мы все взялись за самодельные лопаты и расчистили стоянки машин — взлетная полоса оказалась чистой, с нее все выдуло — но с техникой это было быстрее. Самолёты мы откопали самыми первыми и уже делали на них ТО, когда появилась первая машина БАО.

Пока командование думало, что делать — штаб фронта временно отменил налет на аэродром противника — я решил проверить, как «ястребки» пережили метель. Взлетев, мы со Степкой погоняли на виражах, после чего пошли на посадку.

В течение двух дней мы готовили места базирования и аэродромы подскока. Я же со своей группой передислоцировался к подполковнику Шмидту. Первое звено под командованием командира эскадрильи капитана Покрышкина встало на озеро, сделав теплые землянки на берегу. Взвод охраны и обслуживающий персонал они тоже получили. Второе звено было со мной, а вот третье устроилось в небольшой деревушке, взлетая с укатанного шоссе — ширина позволяла. Маскировка оказалась просто идеальная.

Полетов как таковых не было. На фронте установилось затишье. Бомбардировщики вылетели один раз, но с немцами не повстречались, так что мы совершенно напрасно прождали на аэродроме в готовности номер один.